К чему стадам дары свободы...

Согласно официальной версии, дата смерти Сталина в 1953 году — 5 марта. С той поры прошло уже 66 лет, однако уверенности в том, что именно в этот день генералиссимус перешел в мир иной, по-прежнему нет. Зато оснований для сомнений с годами становится больше.

Архивные доказательства ухода Сталина из жизни не менее плачевны, чем история с пактом Молотова—Риббентропа, подготовкой убийства Троцкого или положением дел с главными документами Великой Отечественной войны. Сказать проще? Их просто нет.

В качестве авторитетных свидетельств смерти Сталина нам упорно предлагают на выбор три мемуарных свидетельства. Записки охранников Сталина. Мемуары Хрущева, надиктованные Никитой Сергеевичем в опале и на пенсии. И свидетельство генерала Павла Судоплатова, впервые изданное на английском Анатолием Судоплатовым и Леоной Шехтер в 1995 году.

Что касается записок охранников, то сразу надо понимать: архивы Федеральной службы охраны и ФСБ наглухо закрыты. Так что невозможно посмотреть даже на личные дела этих свидетелей. Мемуары Хрущева с подробностями прощальной тайной вечери на Ближней даче в Кунцево в ночь с 28 февраля на 1 марта 1953 года могут умилить лишь не разбирающихся в историко-архивных нюансах.

Вот уже во второй раз прошёл конкурс «Лидеры России» и недавно начался третий, в ходе которых десятки тысяч человек сражаются в различных конкурсах в надежде быть замеченными, чтобы занять места в сфере государственного управления, сделать карьеру, помочь своей стране, своему народу.

Но не всё так просто. Действительно, сфера высшего государственного управления испытывает кадровый голод. Стране нужны люди, способные качественно управлять.

Но на высших государственных постах мы можем наблюдать людей сплошь либерального толка. И для того, чтобы не произошло смены устоявшихся идей и мировоззренческих установок на какие-то другие, был организован отбор кандидатов, главным качеством которых была приверженность идеям либерализма. Как был организован такой негласный отбор, да и ещё и в масштабах всей страны, мы и разберём в этой статье.

Большинство из высших государственных чиновников не готовы к смене государственной идеологии потому, что они добились многого, следуя как раз либеральным идеям, они чувствуют себя в этой среде как рыба в воде.

Любой тунеядец знает, что труд – тяжело, отдых – легко. И не только тунеядец, любой усталый труженик понимает, что эта формула объективно верна...

*

...Отдых приятен, труд суров – но необходим. Пока человек внизу классовой пирамиды, он, чувствуя всю суровость обязательного труда, прекрасно понимает и его необходимость.

Да, он измучен на своём заводе у станка, но больше всего на свете боится потерять завод и свой станок: как, на какие шиши ему тогда жить? Завод не только отравляет жизнь, но и даёт её. Убери отраву – уберёшь и жизнь.

Учитывая, что рабочие и колхозники (и мелкие служащие, мелкая интеллигенция вроде меня) это понимают во всей очевидности – либерализм и западничество непопулярны в их среде.

Позвольте мне сформулировать, друг-читатель, то, что вы и без меня смутно ощущаете: свобода есть игрушка богатых, обеспеченных, и беспечных в своей обеспеченности людей.

Для трудящегося на рядовой должности слово «Свобода» ассоциируется со словами «вы свободны» в отделе кадров, за которыми следует безработица и нищета с голодом.